Динка - Страница 134

К оглавлению

134

– Не бойся, мама...

Марина молча сжимает руку дочери.

У калитки слышен громкий стук.

– Кто стрелял? – кричит ночной сторож. – Это у вас стреляли?

Глава 58
Глаза и уши утеса

Не спится в эту ночь Леньке. Ночная сырость забирается в его пещеру, влажное одеяло липнет к плечам. Под утесом глухо шумит и бьется о камни вода. Опершись на локоть, Ленька смотрит на кусочек темного неба, изредка прорезаемого молнией, на верхушки деревьев, вспыхивающие в темноте желтыми огоньками, и думает о близкой осени... Скоро покинет он этот утес и уйдет на пароход, служить новому хозяину. Только теперь свободный человек Ленька. Честно будет работать он и обижать себя не позволит.

Леньке чудится, как от пристани отходит пароход «Надежда», плывет он в разные города, день и ночь плывет. Чисто, до блеска, драит Ленька палубу, четко и быстро исполняет все приказания капитана, сидит среди матросов, и красуется у него на плечах матросский воротник... Хорошо это! По-человечески, по-настоящему! Только вот на берегу останется его Макака... Придет и сядет на обрыв одна-одинешенька. Поглядит на Волгу, поглядит на утес.

«Лень, а Лень?»

А его-то и нету... Далеко он, не прибежит, не приедет скоро... А случись что-нибудь, и слез ее не услышит. Только думать будет о ней: не обидел бы кто!

«Эх ты, Макака! Хотя б постарше была, а то ведь капля. Вот как есть капля в Волге-реке, так и она среди людей».

Разволнованный своими мыслями, Ленька накидывает на плечи пиджак и садится у входа.

«Всем ребятам закажу, голову сниму, если кто ее хоть пальцем тронет!.. А заработаю денег – куплю Макаке красные сапожки на осень. Мягонькие они, и подковки у них как жар горят. Хорошо бы такие сапожки, только небось дорого они стоят... Ну ничего! Отпустит капитан на берег, у пассажиров подработаю, а то на погрузку попрошусь... Достигну я эти сапожки, только б не плакала без меня Макака! Христом-богом попрошу: «Не плачь! Где б ни был, а услышу я твои слезы, и не будет мне спокоя. Не плачь без меня, глупая... Не побегу ведь я по воде, как Иисус Христос, небось!»

Ленька глубоко вдыхает ночной воздух и, высунув голову, глядит на небо, но в ушах его вдруг прокатывается гулкий звук выстрела... Что это? Недалеко где-то... Ленька вскакивает и тревожно вглядывается в лесную гущу. Не воры ли куда залезли? Много сейчас пустых дач, одни сторожа ходят. Сторожа и стреляют... Только бы не разбудили Макаку, а то испугается она... Дома у них одни женщины да старик Никич... Нынче небось хоть старик дома – не пойдет он в такую ночь рыбачить.

Глухой шум доносится до слуха Леньки: словно ломая кусты, кто-то напрямик бежит через чащу.

Ленька вспоминает, что он не втянул на утес доску, и, накрывшись с головой пиджаком, бежит к переходу... Но кусты раздвигаются, и на обрыв выбегает человек... Выстрел с треском разрывается неподалеку от мальчика, и, ухватившись за край доски, он припадает грудью к камням, не в силах сдвинуться с места. А из чащи прыгает другой человек, и на обрыве завязывается молчаливая борьба... Острая молния прорезает небо, и в одном из борющихся Ленька узнает Костю.

«Сюда, сюда!» – хочет он крикнуть, но язык не повинуется ему. Но вот один из борющихся вскакивает и, подняв вверх обе руки, пятится назад, к краю обрыва. Молния снова освещает крохотную площадку. И Ленька видит Костю; теперь уже в руках у него револьвер... Он наступает, а человек с поднятыми вверх руками, быстро оглянувшись, ступает на доску... Что-то знакомое чудится Леньке в его длинной фигуре, и он еще крепче вцепляется в край доски.

– Меркурий, предатель! – глухо бросает Костя, медленно двигаясь к краю обрыва.

В голове Леньки мгновенно проносится быстрая мысль, он видит за решеткой тюрьмы бледное лицо дяди Коли... В памяти его возникают те же слова, брошенные Степаном:

«Меркурий, предатель!»



А человек, пятясь задом, вот-вот достигнет края утеса... И, стиснув зубы, Ленька сильным рывком поворачивает доску... В глазах его темнеет, но человек, взмахнув руками, с коротким вскриком исчезает в расселине... Холодный пот выступает на лбу Леньки, и, уткнувшись лицом в песок, он крепко зажмуривает глаза.

Глухо бьется о камни Волга, с шумом катятся крутые волны, гремит отдаленный гром, а в ушах мальчика все еще стоит короткий вскрик упавшего в пропасть человека.

Когда Ленька снова открывает глаза, Кости уже нет, в черной тьме ночи по-прежнему вспыхивают молнии, освещая притихший обрыв... И кажется, что из глубины пропасти тянутся к утесу длинные руки... Высоко подброшенное волной, встает мертвое тело, с одежды его ручьями стекает вода, пустые, страшные глаза ищут Леньку...

Мальчик вскакивает на ноги и, закрывшись с головой пиджаком, перепрыгивает на обрыв.

Безотчетный страх гонит его подальше от утеса, и, не разбирая тропинки, он мчится вдоль берега, туда, к пристани, к живым людям...

А Костя, запыхавшись, вбегает на террасу безмолвной маленькой дачи.

– Тушите свет! С Меркурием покончено... Нет, не я! Простая случайность... Ложитесь, мы сейчас уходим. Дальнейшее расскажет Никич...

И Костя исчезает в кромешной тьме ночи.

Глава 59
В предрассветную бурю

Черная туча медленно проползает над Волгой. Глухо волнуется большая река; словно подгоняя друг дружку, с пеной вздымаются сердитые волны, все ближе прокатывается рокочущий гром, золотыми изломанными иголками сверкает во тьме молния... У старого причала мечутся на волнах привязанные рыбачьи лодки. Жалобно звенят и бьются об их борта натянутые цепи... Темная, закутанная в дождевой плащ фигура неподвижно стоит у берега.

134