Динка - Страница 61

Ленька перекидывал карасей, окуней, щук.

– Вот, что угодно, пожалуйте!

– Пожалуйте, пожалуйте, что угодно для души! – бойко помогала ему Динка.

– Ну давай! Уж больно хорошо ты зазываешь, – добродушно говорили хозяйки, укладывая в кошелки рыбу и отсчитывая деньги.

– Спасибо, на здоровье, не подавитесь костями! – весело провожала их Динка. – Вот рыбка не-о-пи-суемая! – затягивала она опять.

– Ох, не кричи, пожалуйста! Что уж это, прости господи, за крикунья такая! – ворчала пожилая женщина с кошелкой на руке. – Куплю, куплю, только замолчи ты хоть на минуту!

Динка замолкала, но через минуту, откашлявшись, начинала снова.

– Уйми ты ее! – кричала Леньке сердитая торговка, но Ленька не унимал, и рыбу охотно раскупали.

Мальчик прикладывал к каждому десятку по одной своей рыбке и был очень доволен.

– Ну, помолчи теперь. Осталось пять штук всего да один окунь. Я их домой возьму, сварю похлебку, – сказал Ленька.

– Не надо брать. Мы и так совсем провоняли рыбой! Сейчас продадим все! Вот рыба крупная, ядреная, с пыла-жара, на копейку пара! – заголосила Динка.

Студент в поношенной шинели, с обросшим и небритым лицом, вывернул запачканный табаком карман и, вынув оттуда две копейки, хрипло сказал:

– Купить не могу. Нет покупательной способности. А вот на леденцы тебе тут хватит. На, прочисти себе горлышко! – Он протянул Динке две копейки.

– Даром не берем! – важно сказал Ленька и, собрав оставшуюся рыбу, протянул ее студенту. – Нате вам за леденцы!

Студент вынул газету и, кивнув Леньке, сказал:

– Пожалуй, возьму. Я давно не ел горячего! – Завернув рыбу в газету и сунув ее в карман, студент поблагодарил и ушел.

– Задаром не бери ни от кого! – строго сказал Ленька и, бросив в корзину мешок, взял Динку за руку. – Теперь пошли на карусели!

За катанье на карусели брали недорого, и, посоветовавшись между собой, друзья решили для первого раза сесть вдвоем в санки.

Санки эти были расписные, красивые, с высокой резной спинкой и деревянным сиденьем. Динка подробно рассмотрела карусель, обошла кругом и удивилась:

– Лень, ведь это все вокруг столба крутится! И санки, и лошадки! Они привязаны, что ли?

– А вон проволока-то сверху спускается! А эта крышка из парусины сделана, чтоб солнце не пекло!

– А не оборвется проволока?

– Нет, что ты! Здесь и взрослые катаются; это сейчас мало народу, одни ребята, а вечером погляди!

Народу действительно было мало. Лошади и санки на карусели ехали пустые, только на одной лошадке сидел малыш в новом картузе и, проезжая мимо отца, махал ему ручонкой.

– Держись, держись, Митейка, упадешь! – кричал отец и бежал вслед за сыном.

В отдалении стояла толпа ребятишек и с завистью глядела на пустых лошадок, на пустые санки, на счастливого малыша.

Когда карусель остановилась, Динка влезла в самые красивые санки, Ленька последовал за ней. Оба гордо возвышались на сиденье и ждали колокольчика, который означал отправление.

– Вот весело! – говорила Динка. – И кто это придумал, Лень, такие карусели?

– А кто придумал? Они, верно, давно уже тут стоят.

Колокольчик зазвонил, и санки полетели по кругу.

– Лень, Лень! Мы вокруг света едем! У меня просто сердце проваливается куда-то! Давай так до вечера кататься!

Но Ленька не выдержал и четырех кругов.

– Я слезу, – сказал он. – Мне эта крутня не нравится. У меня от нее в животе бурчит!

– У меня тоже бурчит. Ты думаешь, это от карусели? Тогда давай скорее слезем!

Очутившись на земле, они оба зашатались и сели прямо на траву.

– Как пьяные! – засмеялась Динка.

– И кто это придумал только! – с удивлением сказал Ленька. – Вокруг столба человека крутить... Сроду не сяду я больше на эту карусель! Пойдем лучше пошатаемся по базару да купим чего-нибудь поесть.

– Пойдем! – обрадовалась Динка.

Они пошатались по базару, купили крючки, хлеб, баранки, съели мороженого, послушали шарманку и человека, который стоял в черном плаще и, переделив свой рот ребром ладони на две половины, пел то мужским, то женским голосом.

«Приходите, милый мой, выпить чашку чая», – пела одна половина его рта высоким, визгливым фальцетом.

«Нет, красотка, не приду, я сижу скучаю», – отвечала другая половина густым басом.

– Зачем это он так делает? – удивилась Динка. – Пел бы просто!

– Так, верно, больше дают, интереса больше, – пояснил Ленька.

– Вот шоколады, мармелады, яблоки, тянучки! – выкрикивал разносчик с лотком.

Ленька купил две тянучки и дал их Динке.

– Одну съешь сейчас, одну на пароходе, – сказал он. – А мне не надо. Я без них обхожусь и сроду сладкого себе не покупаю.

Они снова пошли через толкучку; там как будто стало еще больше народу. Ленька положил вырученные деньги себе на грудь и все время прижимал их рукой; Динка держалась за его ремень.

– Скандал в замке графа, невеста оказалась гусаром! – выкрикивал в самой гуще какой-то человек. – Скандал в замке графа, выпуск пять копеек!

– Смотри, Лень, выпуск пять копеек! Это, верно, опять Пинкертон какой-нибудь?

– Бог с ним! – сказал Ленька. – Мне что-то надоел он теперь.

– Ну и хорошо! Раз книга плохая, то нечего ее и читать! Еще и пять копеек платить! – рассудительно сказала Динка.

– Полезные советы для вспыльчивых людей! – грянул над ее головой чей-то голос. – Вот, покупайте полезные советы для вспыльчивых людей! Кто хочет изменить свой характер и избавиться от многих неприятностей, покупайте книжку! Всего три копейки! Три копейки, полезные советы для вспыльчивых людей! – кричал, размахивая тоненькой книжкой, человек в рваном пиджаке и парусиновых брюках. – За три копейки вы можете изменить свой характер!